Настроение лирическое весь день. У подруги личное счастье - прыгает от радости, хочет поделиться с каждым… Я рада за нее, но за себя пока грущу, хотя ей стараюсь не показывать – ведь она за меня искренне переживает. Отделываюсь стандартной фразой: будем надеяться, что у меня все будет хорошо, я же этого достойна)). Но это прелюдия. В таком лирическом настроении я набираю кусочек дневника, который, кажется, вела в 11 классе (недолго совсем вела) – тогда мне нравился один мальчик (это сейчас говорю, что нравился - тогда я была уверена, что не могу без него жить). Я ходила в музыкальный кружок и иногда с ним пересекалась на занятиях. Естественно он и не подозревал и моих чувствах, и никогда не узнал. Сейчас я его иногда вижу – и сердце чуть вздрагивает, как всегда по несбывшейся, но могшей сбыться, мечте…
«Я помню твое лицо. И каждый день повторяю его. Я заучила наизусть все твои черточки, и могу свободно рассказывать их часами. Кто будет слушать только? А это неважно: будет слушать пустота; или моя комната (хотя все книжки, и телевизор, и даже кошка всё это уже сто раз слышали – они не будут против. Они промолчат. Они понимают, как это важно для меня – рассказывать тебя. Рассказывать о тебе).
Что ж, пожалуй, выносить весь этот бред будут и эти белые пока еще странички. Потерпите уж, не беспокойтесь: вас, кроме меня никто не потревожит. Какое кому дело до моего малопонятного почерка? И тебе нет дела. А я всё равно каждый день повторяю твоё лицо – чтобы вдруг не забыть какого-нибудь очень важного одного слова. Ты его не знаешь. Может быть, я когда-нибудь тебе его скажу – но не теперь. Может, и не скажу, но напишу. А ты гадай: ведь почерк у меня непонятный; да и голос, когда говорю с тобой, невнятный…»
Ничего не изменяю, хотя рука так и порывается перефразировать, переписать кое-что…Удержалась. И теперь понимаю, что я и правда стала циничной (но может не совсем еще?). Это приятно читать, но ощутить нечто подобное я, кажется, уже не могу. Да и что говорить – смотрю на написанное мною тогда несколько свысока – мол, глупышка. А ведь все наоборот должно быть: это тогдашяя я должна была посмеяться над тем, что с ней станет. Надо мной то есть. Хотя, скорее всего, эта мысль – лишь дань лирическому настроению, Олькиной радости, а в особенности – песенке Evanescence «You», которую слушаю уже который раз подряд... Пойду дальше слушать. Настрой писать закончился.