«чтобы быть счастливым, человеку нужна уверенность в завтрашнем дне, а чтобы быть влюбленным, нужна как раз неуверенность»
Меня поразила точность высказывания Бегбедера, хотя в то же время я бы не стала утверждать, как некоторые, что любовь – это несчастье. Я думаю, это просто весьма специфическое счастье. Зато самое сильное из всех других. Все другие переживания вытесняются, когда приходит настоящая любовь (или даже влюбленность, но сильная).
Меня могут сколько угодно заботить беды и радости самых близких людей – но я-то сама себе всегда буду ближе и важнее, и это объективный психологический закон, и тут уж ничего не поделаешь. Могу заняться самоубеждением, озаботиться всеми мировыми насчастьями, но когда у меня самой все в порядке, я буду не слишком искренне по поводу них переживать. Это не значит, что я не буду переживать вообще, просто первая реакция человека на несчастье даже самого близкого человека – она длится миллисекунды, но она все равное самая первая – «хорошо, что это случилось не со мной». Потом она тут же проходит (у кого-то нет, но такие люди недостойны обсуждения мной, потому фиг с ними, пусть радуются дальше). Приходит другая реакция, эмпатия. Долгая и сильная… но… сам себе ты все равно остаешься ближе. Почему сильно переживаешь именно за близкого человека? Не есть ли это как бы продолжение любви к себе – потому что тебе уютно, когда все вокруг тебя хорошо, в том числе и со всеми друзьями, родными. Неприятности близких угрожают нарушить твой размеренный быт, лишить каждодневного удобства, когда вместо веселых шуток, например, твоя подруга плачет в трубку. Хотя не знаю, может я и не права, и просто сегодня цинично настроена.
Я правда переживаю за других, и хочу, чтобы им хорошо стало, но не понимаю природы этого своего чувства. Мне кажется, что оно идет от эгоизма. Иначе отчего мое сострадание к несчастным, но совершенно незнакомым мне людям, намного меньше моего сострадания близким?
Но это об эгоизме. А по поводу любви... вспомнила еще одно высказывание: "иногда любовью может казаться страх потери". А почему бы и нет? зачем же мне бояться что-то потерять, если я это не люблю?... хотя с другой стороны можно бояться потерять просто что-то, к чему привык. Есть у меня (конечно, не только у меня, но я ведь о себе) привычка "держать при себе". Я даже думаю, что причиной тому не мысль "авось пригодится"... а именно привычка. Не было бы - и ладно. А уж коли есть, так уж черта с два отнимете! Хотя боязни потери не будет... А любовь - это балансирование на краю пропасти: дикий восторг, когда идешь по самому краю, и именно оттуда самая лучшая панорама, и все самое лучшее, но в то же время боишься упасть, и от этого ощущения острее. А если боязни падения не будет, то и смысл какой тогда ходить по краю? Никаких ощущений, просто факт ходьбы. Скукота. Зато не упадешь. А когда боишься упасть, и понимаешь, как быстро это может случиться, ценишь каждый свой шажок, каждую секундочку нахождения наверху. И тем более ценишь, чем больше веришь в вероятность падения и в его близость. Зато и упасть можно по-настоящему... хотя может и не быть никакой опясности, главное в нее верить, и тогда правда любовь острее...
А счастье - наверное, все-таки нечто другое, нежели любовь. Она - особняком. Она не счастье и не несчастье. Она просто - лю-бовь.